Истерический характер. Паттерн данного поведения
соответствует, таким образом,
двойному действию соблазнения-избегания, отмечающему настоящую амбивалентность на телесном уровне, являющуюся дифференциальным признаком истерии.
Так истерик приходит к двойной жизни
- первая, жизнь симптомов, будь то физических или психических , дает ему, как кажется, легкость, завидную беззаботность, это прекрасное равнодушие (la belle indiffe ranee) истерика. Конверсия тотальным образом уменьшает страх. Телесная непринужденность, наделенная настоящей всесущностью, придает ему оттенок театральности, подчеркивающий в то же время необходимость в зрителях;
- другая, на заднем плане картины, оплачивает аутомистификацию первой, поскольку жертвой истерика является не столько покинутый объект, сколько он сам, откуда и ощущение заброшенности, бессилия, неудачи, которое может побудить уснувший страх. Но последний, когда он появляется, лабилен, готов к новому исчезновению…
Бегство или амнезия..
Чаще всего истерик нуждается в экранах, которые отделяют его от объектов его любви и позволяют ему забыть всё, что сомнительно. В результате множество покинутых один за другим объектов, как только двуличие более не поддерживается.