Кнуров. Не ручайтесь! Долго ли с вашими летами влюбиться; а уж тогда какие расчеты!
Вожеватов. Нет, как-то я, Мокий Парменыч, в себе этого совсем не замечаю.
Кнуров. Чего?
Вожеватов. А вот, что любовью-то называют.
Кнуров. Похвально, хорошим купцом будете. А все-таки вы с ней гораздо ближе, чем другие.
Вожеватов. Да в чем моя близость? Лишний стаканчик шампанского потихоньку от матери иногда налью, песенку выучу, романы вожу, которых девушкам читать не дают.
Кнуров. Развращаете, значит, понемножку.
Вожеватов. Да мне что! Я ведь насильно не навязываю. Что ж мне об ее нравственности заботиться: я ей не опекун.