" ...Веришь ли, что я, после давешнего нашего свидания у ней, только об этом про себя и думал, об этой двадцатитрехлетней моей желторотости, а ты вдруг теперь точно угадал и с этого самого начинаешь. Я сейчас здесь сидел и, знаешь, что говорил себе: не веруй я в жизнь, разуверься я в дорогой женщине, разуверься в порядке вещей, убедись даже, что все напротив беспорядочный, проклятый и может быть бесовский хаос, порази меня хоть все ужасы человеческого разочарования, - а я все-таки захочу жить и уж как припал к этому кубку, то не оторвусь от него, пока его весь не осилю!
Впрочем к тридцати годам наверно брошу кубок, хоть и не допью всего и отойду... не знаю куда. Но до тридцати моих лет, знаю это твердо, все победит моя молодость, - всякое разочарование, всякое отвращение к жизни. Я спрашивал себя много раз: есть ли в мире такое отчаяние, чтобы победило во мне эту исступленную и неприличную может быть жажду жизни, и решил, что, кажется, нет такого, то-есть опять-таки до тридцати этих лет, а там уж сам не захочу, мне так кажется. Эту жажду жизни иные чахоточные сопляки-моралисты называют часто подлою, особенно поэты. Черта-то она отчасти Карамазовская, это правда, жажда-то эта жизни, несмотря ни на что, в тебе она тоже непременно сидит, но почему ж она подлая? Центростремительной силы еще страшно много на нашей планете, Алешка. Жить хочется, и я живу, хотя бы и вопреки логике. Пусть я не верю в порядок вещей, но дороги мне клейкие, распускающиеся весной листочки, дорого голубое небо, дорог иной человек, которого иной раз, поверишь ли, не знаешь за что и любишь, дорос иной подвиг человеческий, в который давно уже может быть перестал и верить,а все-таки по старой памяти чтишь его сердцем...
...я хочу в Европу съездить, Алеша, отсюда и поеду; и ведь я знаю, что поеду лишь на кладбище, но на самое, на самое дорогое кладбище, вот что! Дорогие там лежат покойники, каждый камень над ними гласит о такой горячей минувшей жизни, о такой страстной вере в свой подвиг, в свою истину, в свою борьбу и в свою науку, что я, знаю заранее, паду на землю и буду целовать эти камни и плакать над ними, - в то же время убежденный всем сердцем моим, что все это давно уже кладбище и никак не более. И не от отчаяния буду плакать, а лишь просто потому, что буду счастлив пролитыми слезами моими. Собственным умилением упьюсь. Клейкие весенние листочки, голубое небо люблю я, вот что! Тут не ум, не логика, тут нутром, тут чревом любишь, первые свои молодые силы любишь... Понимаешь ты что-нибудь в моей ахинее, Алешка, аль нет? - засмеялся вдруг Иван."
" -Жизнь полюбить больше, чем смысл ее?
- Непременно так, полюбить прежде логики, как ты говоришь. непременно, чтобы прежде логики, и тогда только я и смысл пойму. Вот что мне давно уже мерещится. Половина твоего дела сделана, Иван, и приобретена: ты жить любишь. Теперь надо постараться тебе о второй твоей половине, и ты спасен.
- Уж ты и спасаешь, да я и не погибал может быть! А в чем она вторая твоя половина?
- В том, что надо воскресить твоих мертвецов, которые может быть никогда и не умирали."
Про такую книгу очень сложно писать...
Рука не поднимается анализировать такое произведение...очень сложно собраться с мыслями (а еще сложней - с чувствами).
После того, как я перелистнул последнюю страницу, с щемящей болью на сердце я понял, что это - самое сильное, что я когда-либо читал.
Что я вынес из этого произведения, что пережил, что выстрадал - чтобы описать все это, понадобится отдельная книга..
После прочтения этого произведения я понял, что фраза "Фрейд не привнес ничего из того, чего не было бы у Достоевского" лишь наполовину шутка.
Во время прочтения у периодически выступали слезы на глазах, что не характерно для меня; СТОЛЬКО общего я находил с этими "русскими мальчиками", с таким надрывом ищущими ответы на вопросы, поставленные перед ними самим существованием, вспоминал свои 15 лет, первое знакомство с эпопеей Карлоса Кастанеды, с бессонными ночами с томиком Шопенгауэра под рукой, с бесконечными беседами с близкими друзьями о природе мироздания...
Очень тронул следующий отрывок из найденного в интернете (чьи-то впечатления о книге):
...печатаю я сейчас этот текст и понимаю, что смогу печатать бесконечно, что впечатлений действительно очень много...постараюсь для начала изложить их очень кратко и тезисно, а там уже (если найдется кто-то, кого еще так затронуло это произведение, кому будет интересно пообщаться) можно будет и более подробно изложить пережитое.Иду в университет, 8.30 утра. Моросит дождь. Дело к сессии. Рядом идут студенты, которые тоже опаздывают на пары. Сзади слышу разговор. Парень увлеченно говорит что-то девушке. Фраза, которую я улавливаю:"Если Бога заменить наукой, ничего не измениться..."
Все те же русские мальчики...Все те же философские вопросы. Все та же Россия...
1. Это отчаянные поиски ответов на важнейшие экзистенциальные вопросы.
Было видно, что это не просто праздное любопытство, удовлетворяющееся самым поверхностным прикосновением к вещам, а актуальная ПРОБЛЕМА для этих ребят, решая которую (невапжно каким образом, зхоть приходя к тому, что решения вовсе нет) человек поднимается выше..перерастает себя...
...это тот самый запрос со стороны существования, на который человек может ответить только своей собственной ЖИЗНЬЮ.
2. Это глубина и широта переживаний главный героев. Надрывность на пределе.
В душе каждого - бездна...океан настоящего, подлинного, человеческого...
Соглашусь с тем, что
Умирать и рождаться вместе с главными героями...так страстно и самоотверженно ЖИТЬ эту жизнь...любить ее...и прожить с таким душевным размахом (с такой глубиной и широтой внутренних переживаний), что десятку современных отчужденных обывателей захлебнуться хватит...быть человек..быть настоящим...насекомым и богом в одном лице...Так пронзительно о русской душе - больше никто! Он лучший из тех, кто залезает в душу и вытряхивает тебя наизнанку, так глубоко, так сильно. За живое, такое родное и горькое.
психологический форум, психологическая помощь на портале, помощь психолога онлайн
