Непутевые заметки :)

Перебирая в памяти картинки прошлого, вспомнила несколько эпизодов, которые сыграли немалую роль в моем представлении о мужчинах как об отцах.

Про своего отца я помню очень мало - он не жил с нами с моих трех лет. Мама по происшествии лет вспоминала много хороших моментов из их жизни, я с интересом слушала, но вспомнить что-то свое не могла - видимо слишком маленькая была, чтобы запомнить жизнь с родным папой.
Мама рассказывала смешные истории - как он оттаскивал ее от прилавка с халвой во время беременности (меня к слову сказать, всю сознательную жизнь мутит от одного ее вида - мама, видимо, на три поколения вперед ее накушалась), как они покупали какие-то мелочи домой, и тому подобное. Еще один эпизод она вспоминала с легкой грустью в глазах - однажды мама что-то писала за столом при свете маленькой настольной лампы (меня укладывали спать, и включали эту лампу чтобы не мешала). Мамин силуэт бросал тень на стену, и папа любовался им. Потом взял карандаш и несколькими тонкими линиями обвел тень. Получилось очень красиво. Пока мы жили в той квартире, на стене был этот рисунок. Эх...

Среди сверстников "белой вороной" были скорее дети, которые росли в полных семьях. Каждого третьего воспитывали матери-одиночки, каждого второго - неродные отцы.

У моих одноклассников, двойняшек Кости и Наташи, в семье было пятеро (!) детей. Воспитывала их мама в одиночку. Костя и Наташа были средними. Помню как у них было дома - вечный бардак, бедная обстановка, но какой-то неуловимый дух свободы и любви. Росли ребята дружно, сейчас смотрю их фотографии - почти у всех уже свои детки, все красивые, широко улыбаются на фотографиях. Наташка улыбается... Помню как мы с ней гуляли, она рассказала про папу, который живет с новой женой и они вроде бы уже ждут маленького. Помню, как мы решили за это дело "отомстить" и пихали в замочную скважину петарды пока дома никого не было. Глупо, конечно, но кто бы видел Наташкино окаменелое лицо с плотно сжатыми губами и какой-то остервенелостью, когда она заталкивала петарды...

Второй эпизод вспоминается уже позже. Мне 13 лет, и я с друзьями - Виталей и Олежкой гуляю по ночному району. Мама тогда работала сутками в больнице, а отчим на полгода исчез из нашей жизни. Был июль, и мы были предоставлены сами себе. Мы часами лежали на крыше теплопункта, считали звезды, мечтали кто кем станет. Виталька умер почти сразу после школы от передоза, а у нас с Олежкой вроде все сложилось нормально, хоть и не так как загадывали. Впрочем, я отклонилась от темы.
После "полежалок" мы решили дойти до ларька, купить сигарет. Пройти нужно было мимо парковки, на которой ставил машину Олежкин отец. Я спросила, а вдруг тот поздно вернется с работы и увидит нас? Олег не переживал, а напротив заверил - если отец встретится, то еще и денег даст побольше. И мы пошли.
Проходили мимо парковки, и увидели машину олегова отца. В свете фонаря было видно, что в салоне кто-тосидит. Олег обрадовался, потянулся ближе к машине, но остановился как вкопанный. Стекла в машине запотели, и машина покачивалась, а чуть позже стало отчетливо видно голую мужскую спину... То, что Олежкин отец был там с женщиной стало ясно всем. Олег развернулся и в каком-то ступоре пошел оттуда. Его отец, к слову, жил вполне благополучно с матерью, воспитывая Олега и его младшего брата. С виду такая хорошая семья...
Как-то мы с Виталькой сумели убедить Олега что отец там был с мужиком и они явно там банально бухали - оттого и стекла запотели. ну а что голая спина - дак жарко в машине, чеб и не раздеться? Под конец он вроде ободрился, и наверное забыл об этом инциденте, но я, черт возьми, зачем-то до сих пор его помню...
И я помню кучу других эпизодов - как прорвало мою закадычную подружку на качелях на тему того, что отец много пьет, а после гоняет на ее глазах мать (тоже знала их семью как очень благополучную и мирную), как плакала одноклассница, когда родители сказали что разводятся и разменивают квартиру...

ОНо вроде бы не меня коснулось... Но в голове постоянно пульсирует мысль о том, что и мои дети могут вот так расти, ввиду моих ли, чужих ошибок. И от этого очень порою грустно...